from 01.01.2020 to 01.01.2022
Belgorod, Russian Federation
UDK 347.787 Архитектура. Здания. Памятники. Декоративно-прикладное искусство
Cave temples and monasteries are quite a rare phenomenon and have attracted a lot of attention from researchers and scientists in various fields of science for a considerable time. The experience of exploring the cave monasteries of Pridnestrovie and Prioskolye begins at the end of the XIX century, but in recent years, interest from architecture has increased and has great potential. The architecture of Christian cave temples and monasteries predetermined the development of certain principles of temple building up to our time, therefore these objects can be considered the precursors of the construction of ground-based works of temple architecture. The research process is divided into three periods: pre-revolutionary, Soviet, and modern. The correspondence of the number of published materials on the study of the cave monasteries of Pridnestrovie and Prioskolye to time periods and certain fields of science is graphically presented. The number of submitted and published materials from various fields of science for the entire period of the study of the cave monasteries of Pridnestrovie and Prioskolye is determined as a percentage, which shows the degree of study of this issue. This analysis showed an insufficient amount of materials from the field of architecture. For a more complete study in order to preserve and adapt to modern conditions of use of cave monuments as a set of archaeological, historical, architectural, etc. values require classification, identification and characterization of the spatial structure, determination of the typology and architectural features of cave temples and monasteries in a given area. It is advisable to carry out this theoretical work specifically for specialists in the field of architecture, urban planning and technical sciences, which will complement and develop the materials already obtained for a comprehensive study of historians, archaeologists, speleologists, local historians and other scientific specialists.
cave digging, cave monasteries, architecture, underground space, research
Введение. Одним из важнейших компонентов изучения пещерокопательства на Русской равнине является поиск, публикация и анализ архивных документов об этом феномене. Цель статьи – проанализировать опыт исследования пещерных монастырей Пидонья и Приосколья со стороны архитектуры, выявить их принадлежность к объектам архитектурного наследия.
Задачи исследования:
- Определить принадлежность пещерных монастырей к объектам архитектурного наследия.
- Проанализировать опыт исследований культовых пещер на территориях монастырей Придонья и Приосколья.
- Выявить долю исследованности данных объектов в области архитектуры.
Объектом исследования – пещерные монастыри культового назначения. Предметом исследования – степень изученности пещерных монастырских комплексов Придонья и Приосколья.
Проблема исследования – не достаточная изученность объектов в области архитектуры. Пещерные храмы и монастыри лишь в единичных случаях рассматривались как архитектурные объекты, хотя для развития зодчества сыграли фундаментальную роль.
Методы исследования опираются на материалы экспертных оценок сохранности подземных монастырских комплексов, их натурное обследование, исторические архивные материалы и публикации, обмерные чертежи, рисунки, фотофиксацию отдельных объектов. Методика исследования базируется на комплексном и междисциплинарном анализе публикаций, литературных и графических материалов о пещерных объектах культового назначения России.
Подавляющее большинство культовых пещер среднеевропейской части России расположено в лесостепном Подонье. На данной территории пещеры вырублены в меловой толще Среднерусского Белогорья, что соответствует меловому югу Среднерусской возвышенности и северу Калачеевской возвышенности в пределах Воронежской, Курской и Белгородской областей [1]. Колическво паломников на Святую гору Афон на северо-востоке Греции, вышедших с территорий Среднерусского Белогорья, занимает лидирующие позиции в России. Паломники разделяли аскетическое стремление уединиться в стенах пещерного монастыря и получить там постриг. Это имело большое значение в основе процесса зарождения русского православного отшельничества. За последние два столетия вплоть до 2012 года в Свято-Пантелеимоновом монастыре на горе Афон проживало в целом всего 4612 паломников. Большая часть из них пришли на постриг из Курской и Воронежской губерний. Их количество, несмотря на относительно небольшие территории, было не меньше количества паломников из Москвы [2]. Часть крестьян покидали свои родные земли для получения пострига и уходили для этого на Гору Афон, а другие в рамках стихийного народного православия копали сакральное культовые пещеры в меловых залежах родной земли. Между собой аскеты поддерживали связи, что позволяло перенимать опыт для воссоздания подобного архитектурного образа, конструктивных особенностей, функционального и технического устройства пещер [3].
Принадлежность пещерных храмов и монастырей к архитектурным объектам. История русской архитектуры отдает пещерным объектам второстепенную роль, поскольку принято считать их образцы несопоставимыми с произведениями наземного зодчества [4]. Формы пещерных монастырей, на первый взгляд не имеющих отношение к архитектуре, настолько тесно генетически связанны с ней, что могут быть рассматриваемы как ее первоисточники, с преобладанием именно пространственных качеств. Пещерное зодчество ‒ это создание пространственных единиц путем выдалбливания их из природных аморфных масс, по определению Гегеля является «отрицательным зодчеством», «негативной архитектурой». Этот тип архитектуры, исходя из феноменологического состава архитектурной данности, может быть рассмотрен как исток зарождения зодчества в направлении первобытной архитектуры [5].
Возникновение пещерных монастырей не связано с деятельностью специалистов сфер архитектуры и строительства, никогда не создавался «проект пещер», не разрабатывались конструктивные и технические решения. Создатели были простыми людьми, мотивированными религиозной верой и вместо теоретических знаний могли пользоваться лишь творческой интуицией и внутренним опытом [6]. В данном случае основу положила взаимосвязь архитектуры и природы, которая исторически обусловлена и развивается вместе с обществом. Явление пещерного монастыря пошло естественным путем ‒ не обуздало природу, а вошло с ней в синтез. Человек оставил стихии главенствующую роль, приспособился к формам естественного происхождения. Вошел в них, не привнося изменения среды, а лишь создав в ней для себя зону жизнедеятельности.
В пределах творчества человека, в противопоставлении окружающей природе, есть грань между приспособительным и духовным формообразованием [7]. Создание культовых пещер можно отнести к творчеству религиозному, метафизическому и художественному, имеющему духовную цель. Пещерное зодчество от отдельных пещер-келий гробниц постепенно создает целый ряд пространственных образований, свойственных архитектуре. По мнению Габричевского пещерное зодчество является тупиковой ветвью развития архитектуры [8], но на сегодняшний день очевидно ее влияние и распространение в сфере пещерной урбанистики. Неоспорим также факт принадлежности пещерных монастырей к объектам архитектуры, так как они обладают большим количеством признаков им свойственных. Обработка материала, размер и формы элементов, их расположение, соблюдающее механические принципы равновесия, функции подпирания массы, их наиболее устойчивое взаимоотношение сохраняют характер строительства, возведения здания. С преобразованием пещеры в пещерный монастырский комплекс, приспособительная функция заменяется конструктивным расчетом и художественно осознанной выразительной мыслью [9]. Архитектура подземного христианского храма предопределила развитие принципов храмостроительства в определенном русле вплоть до нашего времени [10]. Это относится, прежде всего, к такому основополагающему принципу, как трехчастное деление храма (хотя существуют храмы и с двухчастным делением). Пещерные монастыри Придонья и Приосколья также неразрывно связаны с развитием наземных монастырских комплексов на их территориях, и часто являлись предшественниками строительства храмов и монастырей. Наличие именно пещерного храма, предназначенного для проведения обрядов богослужения, характеризует пещерный монастырь. Пещерный монастырь развивался обычно при условии связи с наземным храмом или монастырем и имел несколько строительных периодов формирования [11]. Именно такие объекты можно причислить к архитектурным памятникам, хотя пещерные сооружения не похожи на привычные нам памятники архитектуры. В целом же пещерные монастыри данного региона ‒ памятники храмового зодчества, имеющие сложную строительную историю, но в современном виде они в основном сложились в XIV-XIX вв.
Периоды проводимых научных исследований пещер на территориях монастырей Придонья и Приосколья. Изучение культовых подземелий Придонья и Приосколья представляет собой актуальною задачу архитектурно-градостроительного исследования включая области смежных наук [12]. Необходимо рассмотреть опыт исследования и восстановления пещерных культовых памятников, выявить проблемы и общие закономерности.
Изучение пещерных монастырей началось с развитием археологии как научной дисциплины. Археология ищет сведения о древнем искусстве, обычаях, науки путем восстановления и последующего анализа найденных артефактов. Предпосылки возникновения изучаются историками и философами, в христианской культуре мы черпаем само понятие и принципы аскетизма, сподвигнувшего создание пещерных храмов и монастырей [13]. Возникновение, структуру пещерных полостей, состав пород изучают спелеологи и спелестологи. Отдельная область изучения – микроклимат, свойственный именно пещерам. Здесь черпают опыт биологи и специалисты смежных наук. Формирование и заселение прилегающих территорий рассматривается градостроителями и географами. Культурология, социология, краеведение проводит анализ общественной значимости для регионов и страны. Техническая и эстетическая сторона интересна инженерам и архитекторам. И нельзя исключить какую-либо из этих сторон если целью иметь приоритет сохранения этих уникальных объектов.
Области исследования пещерных монастырей Придонья и Приосколья:
- археология – датировка возникновения, сведения об искусстве пещерных храмов и монастырей, проводимых культовых обрядах, путем восстановления и последующего анализа найденных артефактов;
- история – предпосылки возникновения, этапы жизненного цикла, охрана культурного наследия;
- философия ‒ предпосылки возникновения, методики исследования, теоретические обоснования;
- христианская культура ‒ предпосылки возникновения, функциональное предназначение, мотивация, типология;
- спелеология и спелестология ‒ возникновение, структуру пещерных полостей, состав пород;
- биология и экология ‒ микроклимат, биологический состав породы, факторы влияния природной среды;
- технические науки – конструктивные особенности, техническое устройство, коммуникации;
- архитектура – предпосылки возникновения, архитектурные особенности, стиль, охрана культурного наследия, связь с наземной архитектурой, влияние (взаимодействие) на православный канон в архитектуре храма;
- градостроительство – места возникновения, расположение, связи со средой, объектами и ландшафтом;
- культурология, социология, краеведение, литература – принадлежность к ОКН, роль в общественной, культурной, образовательной, православной жизни общества;
- география - в плане формирования культурного ландшафта.
Историографию проблемы можно разделить на три периода: дореволюционный ‒ до 1917 г., советский (1917‒1991 гг.), современный (после 1991 г.) [14].
В дореволюционных исследованиях наибольший интерес к пещерным памятникам проявляется в конце XIX ‒ начале XX вв. в областях краеведения и археологии, а также литературы. Натурный осмотр памятников и краткое описание их частей, с широким привлечением в дальнейшем архивных материалов. Обмеры, фотографии и зарисовки. Большая часть относится к изучению Дивногорских и Белогорских пещер.
Если синхронизировать периоды изучения пещерных монастырей Придонья и Приосколья с областями, изучающими данный аспект, можно проследить начало изучения в конкретной научной сфере (рис. 1).
В XIX веке историю обителей описывали их настоятели. Им удалось понять истоки возникновения и отношение к пещерному отшельничеству официальных светских и духовных властей. Самые ранние публикации о пещерах Придонья делает Самуэль Готлиб Гмелин. В своих трудах 1769 года он дает описание Дивногорских пещер [13]. Описанием археологических исследований в дореволюционный период занимались Никольский П.В., принимавший участие в работе Воронежского церковно-археологического комитета, имевшего научное иллюстрированное издание «Воронежская Старина», выходившее с 1901 г., Введенский С.Н., Олейников Т.М., Савелов Л.М., Гайдуков Н.Е., Вейнберг Л.Б., Спицын А.А., Правдин А.М., Гусев Н. Данными исследователями была приведена датировка возникновения пещер в регионе, типология, хронология этапов развития. В 1900 году была учреждена Воронежская Ученая архивная комиссия (ВУАК). В ее членство входили С.Е. Зверев, Е.Л. Марков, Л.М. Савелов, В.Н. Тевяшов, М.П. Трунов, и др. Благодаря их работам получено описание истории Шатрищегорского, Дивногорского и Белогорского пещерных монастырей. В 1907–1909 годах Макаренко Н.Е. проводит натурные обследования Дивногорского комплекса пещер.
Рис. 1. График соответствия количества представленных материалов по изучению пещерных монастырей Придонья и Приосколья временным периодам и определенным областям науки
Согласно гипотезе археолога и краеведа Д.М. Струкова, пещерные монастыри в России возникли в первые века нашей эры. Такие предположения возникли на основании наличия архитектурных признаков схожих с особенностями пещерных храмов, расположенных в горной Каппадокии, которые, по мнению историков, возникли еще в I тысячелетии до Рождества Христова [14]. Струков сделал альбом натурных пещерных памятников Дона и Оскола в районе сел Белогорье и их фрагментов. В этот альбом попали рисунки пещер близ села Холки, Шмарное, хутора Дивногорье, а также города Калач, Дмитрий Михайлович Струков, описал пещерные храмы.
В сфере философии, христианской культуры, литературы исследования данной темы проводили Чернухин Евгений, Кременецкий А., Самбикин Д.И., Набивач И.В., Никонов Ф., Васильев П. Также в этот период пещерные монастыри Придонья и Приосколья представляют интерес специалистов в области культурологии и краеведения, которые тоже описывают монастыри с пещерными комплексами на территории Воронежской губернии: Евфимий Алексеевич Болховитинов, Майнов В.Н., Данилевский Г.П., Марков Е.Л.
В 1912 году архимандрит известного воронежского Митрофановского монастыря Александр Степанович Кременецкий опубликовал ряд литературных произведений, посвященных истории Дивногорского монастыря, находящегося в Воронежской губернии. В них содержалась информация об истории пещерной обители, возникновение которой автор относит к XI в. [15].
События, происходившие во время революции 1917 г. на долго прервали исследования в области культовых пещерных памятников [2]. Ученые, занимающиеся культовыми пещерами, подвергались репрессиям, поскольку объекты их исследований принадлежали к числу религиозных. При Сталине в 1949 году был принят закон, в котором посещения и проведения натурных исследований строго регламентируются. Закон имел название «О недрах». Перед его утверждением был издан Указ от 1947 года «О запрещении несанкционированного посещения подземных полостей и рудников, шахт, пещер и каменоломен» [15]. В этом же году части МГБ провели саперные работы, все известные ходы вдоль берегов Волги в Старицком районе были взорваны, а пещеры засыпаны; такие меры по уничтожению религиозных пещерных объектов предпринимались по всей стране. В этот период было уничтожено либо изъято и засекречено множество архивных материалов. Только в шестидесятых годах гонения на ослабевают и запрещающие изучение и восстановление законы перестают применяться [16]. Эти обстоятельства еще раз подтверждают, что пещерные памятники, сохранившиеся до наших дней, являются символами православной веры, и несут в себе традиции русского православного храмостроительства, сохраняя суть и канон обрядов богослужения. Исследователи, продолжающие работать с пещерами, еще долго не затрагивают религиозную сторону, уклон делается на технической стороне – изучается микроклимат пещер, анализируется инженерно-геологическое состояние природных элементов, проводятся обмеры и фотофиксация.
В 60-х в стране начинают работать секции спелеотуризма, занимающиеся исследованием пещер. Натурные обследования, замеры и фотофиксацию проводит Северо-Донецкий отряд Нижне-Донской экспедиции ИА АН СССР под руководством С.А. Плетневой. Интерес к Воронежским пещерам возрождается в 70-х гг. XX в. Воронежской спелеологической секцией исследуются пещерные монастыри в устьях рек Дон и Оскол. Спелеологи впервые делают топосъемку многих Донских пещер, на которой определяют их точное место положения. В 1975 г. Советско-Венгерская экспедиция под руководством С.А. Плетневой проводит раскопки на территории Дивногорья, исследуя Маяцкий археологический комплекс VIII–IX вв. По итогам раскопок изданы монографии С.А. Плетнёвой, А.З. Винникова, Г.Е. Афанасьева, В.С. Флёрова и многочисленные статьи, затрагивающие также и тему пещерных комплексов, относящихся к данной территории. В сфере спелеологии в 1983 г. научные труды публикует Гольянов Э.В. Пещерные монастыри как явление русской духовной культуры в 1998 г. рассматривает Николаенко А.Г., Т. Петрова [16]. Спелеологами было установлено место нахождения большинства ныне известных подземелий.
В 1985 г. Плужников В.И. дает подробное описание пещерных монастырей Придонья и Приосколья, сопровождая их схемами и чертежами фрагментов и архитектурных деталей пещер. В 90-х гг. XX в. архитекторы и искусствоведы проводят описания Дивногорских пещер. Пещерный комплекс Дивногорья привлек специалистов естественно-научного профиля, но уже как архитектурный памятник, который волей человека соединен с природными уникальными монументами в виде меловых столбов-останцев, архитектура смешивается с ними в единое целое [17]. К исследованиям пещерных храмов и монастырей начинают подключать архитекторов и искусствоведов, их труды становятся значимыми для исследований этого периода. Специалисты данных областей проводят детальный анализ внутренней структуры и внешнего вида пещерных памятников, что позволяет определить периоды строительства и бытования объектов, хотя, стоит отметить, что и на сегодняшний день этот вопрос полностью не раскрыт [18]. И по сей день самой острой потребностью сохранения и восстановления пещерных памятников архитектуры является их реставрация, принципы и методы ее проведения. Также архитектурно-градостроительной задачей является выбор способа сохранности археологического памятника. В своих научных работах Амелькин А.О. описывает архитектурную историю пещерных памятников Дивногорья. В области архитектуры и искусствоведения были доисследованы памятники, обнаруженные спелеологами, также изучаются вновь открытые пещерные комплексы региона. Результаты исследований отражены в целом ряде научных статей.
В трудах Юрия Юрьевича Шевченко в начале XXI века рассмотрены типы христианских подземных сооружений Подонья. Автор также, как и Д.М. Струков, относит возникновение пещер в Подонье не позднее VIII в., основываясь на особенностях архитектуры и функционального назначения [19]. Вопросам типологии пещер посвящены работы В.М. Слукина, Ю.А. Долотова, Ю.Б. Гусакова, В.Н. Дублянского. Петровой Т.И Малковым П. рассматривался семантический аспект пещерного зодчества.
Историк Агапов И.А. провел обзор пещерных монастырей Крыма и Среднего Придонья. Также он вывел периодизацию возникновения пещерных монастырей, определив перспективы дальнейших исследований. Также в XXI в. вопросы истории и развития пещерных монастырей Придонья и Приосколья рассматривают в своих трудах В.И. Плужников, В.В. Степкин, Ю.В. Полева, Ю.А. Долотов.
Степень изученности пещерных памятников в области архитектуры. Количество представленных материалов различных областей науки за весь период исследования пещерных монастырей Придонья и Приосколья можно определить в процентном соотношении (рис. 2).
На представленной диаграмме показано в какой степени специалисты определенной научной сферы изучили объекты исследования, что соответствует количеству опубликованных ими материалов. Большой вклад в изучение внесли историки, археологи, спелеологи, а также деятели христианской культуры, литературы и краеведения. Опубликованные ими труды заложили фундаментальную основу для дальнейших исследований специалистами других областей.
Рис. 2. График процентного соотношения степени изученности пещерных монастырей Придонья и Приосколья различными областями науки
Выводы. Делая вывод, стоит отметить, что пещерные храмы и монастыри искусственного происхождения встречаются довольно редко. Их возникновение на территории России является значимой страницей истории не только Русской Православной Церкви, но и Российского государства. К сожалению, многие памятники не сохранились до наших дней, поэтому получить описания и информацию о них можно только из архивных и литературных источников.
В начале третьего тысячелетия пещерные монастыри вновь привлекают пристальное внимание исследователей многих областей науки, что отражено в материалах их исследований и публикаций. Все исследования подразделяются на три этапа: дореволюционный, советский, современный. Пещерные монастыри изучаются историками, археологами, философами, спелеологами, биологами, экологами, краеведами и т.п. Анализированные источники позволяют комплексно рассматривать развитие пещерокопательства на исследуемой территории. Однако, на долю архитектурных исследований данной темы выпадает всего два процента опубликованных материалов. Это один из наименьших количественных показателей среди всех сфер научной деятельности занимавшихся исследованием пещер на территориях монастырей в данных регионах, что является подтверждением недостаточности исследовательских работ в сфере архитектуры, несмотря на то что культовые пещеры являются в определенной степени первоисточниками развития архитектурного формообразования и предопределили формирование многих принципов храмостроительства. Также можно констатировать, что архитекторы и специалисты в области технических наук относительно недавно занялись исследованием архитектурных и конструктивных особенностей пещерных монастырей Придонья и Приосколья. Их основные исследования начали публиковаться в 80-х годах прошлого столетия и все еще имеют значительный потенциал.
Также на основе изученных теоретических методик по исследованию пещерных монастырей, был выявлен адаптивный потенциал культовых пещерных сооружений. Приоритетным направлением в исследовании с целью сохранения и адаптации к современным условиям использования пещерных памятников как совокупности археологических, исторических, архитектурных и др. ценностей будет являться проведение классификации, выявления и характеристики пространственной структуры, определения типологии и архитектурных особенностей пещерных храмов и монастырей на данной территории. Такую теоретическую работу целесообразно проводить именно специалистам в сфере архитектуры, градостроительства и технических наук, что дополнит и разовьет уже полученные материалы комплексного изучения историков, археологов, спелеологов, краеведов и др. научных специалистов.
1. Agapov I.A. A brief overview of the emergence and development of cult cave monuments of the Middle Don region [Kratkij obzor vozniknoveniya i razvitiya kul'tovyhpeshchernyh pamyatnikov Srednego Pridon'ya]. Cult caves of the Middle Don. Issue 4. M., 2004. PP. 198–210. (rus)
2. Stepkin V.V. Cave digging of the XVII-XIX centuries on the territory of the Central Russian Belogorie: an attempt to bring to life the Russian national utopia [Peshcherokopatel'stvo XVII-XIX vv. na territorii srednerusskogo Belogor'ya: popytka voploshcheniya v zhizn' russkoj narodnoj utopii]. scientific bulletin series History. Political science. 2018. Vol. 45. No. 3. P. 507. DOIhttps://doi.org/10.18413/2075-4458-2018-45-3-507-518 (rus)
3. Stepkin V.V. Cave building in the forest-steppe region (VIII-XX centuries) [Peshcherostroitel'stvo v lesostepnom Podon'e (VIII-XX vv.)]. Abstract of the dissertation for the degree of Candidate of Historical Sciences. Voronezh: VSPU, 2005. 24 p. (rus)
4. Podyapolsky S.S. Restoration of architectural monuments [Restavraciya pamyatnikov arhitektury]: A textbook for universities. M.: Nauka, 1988. 287 p.
5. Yavein O.I. On some basic provisions of the theoretical legacy of Alexander Georgievich Gabrichevsky [O nekotoryh bazovyh polozheniyah teoreticheskogo naslediya Aleksandra Georgievicha Gabrichevskogo]. AMIT. 2015. No. 4 (33). (rus)
6. Vovzhenyak P.Yu., Perkova M.V., Kolesnikova L.I., Sementsov S.V. Features of restoration of cave temples and monasteries [Osobennosti vosstanovleniya peshchernyh hramov i monastyrej]. Technical aesthetics and design research. 2020. Vol. 2. No. 3. Pp. 62‒69. (rus)
7. Lidov A.M. Hierotopy. Creation of sacred spaces as a type of creativity and a subject of historical research [Ierotopiya. Sozdanie sakral'nyh prostranstv kak vid tvorchestva i predmet istoricheskogo issledovaniya]. Hierotopy. Creation of sacred spaces in Byzantium and Ancient Rus': collection of materials of the International Symposium. Editor-compiler A.M. Lidov. Moscow: Indrik, 2006. Pp. 9–31. (rus)
8. Gabrichevsky A.G. Morphology of art [Morfologiya iskusstva]. M.: Agraf, 2002. 864 p. (rus)
9. Ivina M.S. The development of typology of modern Orthodox parish church complexes (on the example of St. Petersburg) [Razvitie tipologii sovremennyh pravoslavnyh prihodskih hramovyh kompleksov (na primere Sankt-Peterburga)]. Bulletin of Civil Engineers. 2015. No. 4(51). Pp. 14‒18. (rus)
10. Chernysh N.D., Korenkova G.V. Problems of preserving cultural heritage during the restoration and construction of Orthodox churches: monograph. Belgorod: Publishing house of BSTU, 2019. 140 p. (rus)
11. Kolesnikova L.I., Andreeva D.V. Design activity as one of the ways to solve the problem of popularization of open-air museums [Proektnaya deyatel'nost' kak odin iz putej resheniya problemy populyarizacii muzeev pod otkrytym nebom]. New ideas of the new century: materials of the international scientific conference FAD TOGU. 2016. Vol. 2. Pp. 16‒19. (rus)
12. Bondarenko I.A. On two approaches to structuring space in the Old Russian architectural tradition [O dvuh podhodah k strukturirovaniyu prostranstva v drevnerusskoj arhitekturnoj tradicii]. Architectural heritage. 2021. No. 75. Pp. 5‒13. (rus)
13. Stepkin V.V. Cave monuments of the Middle Don region [Peshchernye pamyatniki Srednedonskogo regiona]. Cult caves of the Middle Don. M.: ROSI, 2004. Issue. 4. Pp. 41‒137. (Ser. Spelestological Research). (rus)
14. Poleva Yu.V. Cave asceticism on the territory of the Lower Volga region and the Don region in the second half of the XVII - early XX centuries [Peshchernoe podvizhnichestvo na territorii Nizhnego Povolzh'ya i Podon'ya vo vtoroj polovine XVII - nachale XX vekov]: dissertation ... Candidate of Historical Sciences: 07.00.02 / Poleva Yulia Vladimirovna; [Place of protection: Volgogr. state University]. Volgograd, 2009. 347 p. (rus)
15. Zakharova E.Yu., Kondratieva S.K. Architectural and archaeological monuments of Divnogorye (history of study) [Arhitekturnye i arheologicheskie pamyatniki Divnogor'ya (istoriya izucheniya)]. Proceedings of the Divnogorye Museum-Reserve. Issue 2. Voronezh: Kvarta, 2011. 216 p. (rus)
16. Tulush D.K. Factors of destruction of archaeological monuments on the territory of the Republic of Tuva [Faktory razrusheniya pamyatnikov arheologii na territorii Respubliki Tyva]. New studies of Tuva. 2011. No. 1. Pp. 35‒53. (rus)
17. Pluzhnikov V.I. Terms of Russian architectural heritage: Architectural Dictionary [Terminy rossijskogo arhitekturnogo naslediya: Arhitekturnyj slovar']. M.: Art-XXI century, 2011. 424 p. (rus)
18. Solovyov A.K., Solovyov K.A. Modern cult architecture and actual problems of church art [Sovremennaya kul'tovaya arhitektura i aktual'nye problemy cerkovnogo iskusstva]. Architecture and modern information technologies. 2017. No. 1 (38). Pp. 225‒242. (rus)
19. Devyatova Yu.A. An integrated approach to architectural design in a historical urban environment [Kompleksnyj podhod k arhitekturnomu proektirovaniyu v istoricheskoj gorodskoj srede]. Architecton: izvestiya vuzov. 2016. No. 53. Pp. 48‒52. (rus)
